План усадьбы Львова

Некоторый свет проливает на эти вопросы обнаруженный нами недавно в Центральном государственном архиве древних актов план усадьбы Львова, на котором обозначены все имевшиеся там к 1788 году строения. Благодаря этому плану уточняется топография участка. Он был расположен на углу Малоохтинской перспективы (ныне проспект Бакунина) и набережной Невы (ныне Синопская набережная, где теперь находится участок дома № 32). На противоположной стороне Малоохтинской перспективы находилась большая усадьба купца Ивана Калашникова. В XIX веке Калашниковской именовалась нынешняя Синопская набережная. Место было весьма оживленное: тут был перевоз через Неву на Малую Охту.

Довольно большой трапециевидный участок Львова был частично застроен, частично занят садом. При этом каменный жилой дом стоял в углу территории, выходя одним фасадом на проспект, другим на набережную. Фасад со стороны сада имел характерный для Львова полукруглый выступ. Был ли он оформлен колоннами или не был — этого, к сожалению, на таком плане прочесть невозможно, но своеобразная конфигурация углового дома представляет значительный интерес.

Фото Санкт-Петербурга

Это здание было усадебным домом, но в то же время двумя своими фасадами включалось в регулярную городскую застройку. В апреле 1799 года Львов продал купцу Крону часть участка с садом и постройкой, которая сгорела осенью того же года. Впоследствии на этом месте поднялся четырехэтажный жилой дом, возведенный в конце прошлого столетия и сохранившийся поныне. На плане отмечена любопытная для дворянской усадьбы деталь — «дощатый нежилой амбар, принадлежащий Львову, построенный им на самой воде на сваях для складки разного хлеба, вокруг коего сделана пристань».

Для чего бы, казалось, строить ему пристань с амбаром? Возможно, дело было в том, что у Львова росла семья и ему хотелось укрепить свое материальное положение. С этой целью он пытался было по примеру своего соседа богатого купца Калашникова заняться торговлей хлебом. Вроде бы совсем это не барское дело, да и опыта по этой части не было никакого, но такие соображения не останавливали Николая Александровича, прилагавшего свою бурную энергию к самым казалось бы неожиданным видам деятельности.

История эта представляет особый интерес потому, что здесь мы имеем один из первых примеров того, как русское дворянство в XVIII веке приобщалось к деятельности, не свойственной этому классу.

По книге Н. Н. Никулиной

«Николай Львов»

Другие записи с тегом Н. Львов